Три с половиной века гнала судьба староверов по России. Шли пехом семьями, скарб на телегах, в Сибирь, на восток России к океану, в поисках счастливой земли с названием Беловодье. С позапрошлого века в Приморье в глухой тайге староверами было образовано около пятидесяти селений. Нашли они свое Беловодье. Жили большими трудами на земле, крепко, спокойно. Главное – хранили веру Христову старую, старый уклад и традиции жизни. Позже советская власть их не трогала, но в 30-е годы в коллективизацию, не принятую староверами, они вынуждены были покинуть родину и осесть в большинстве в Китае. В конце 50-х и оттуда их выжили, и поехали они кто куда по миру – в основном в Южную Америку.
... Ульян Мурачев – старший общины староверов, живших последние 30 лет в Боливии и недавно возвратившихся на родину в Приморье по госпрограмме переселения соотечественников в староверческую деревню Дерсу (в прошлом Лаоли), рассказывает: «Дед наш Ерон Степанович Мурачев родом из села Ашпанак Бийского уезда Томской области вместе с женой Ефимией Куприяновной Басаргиной и детьми, в том числе моим отцом Ефремом, три года на телегах добирались до Приморья. Остановились сначала в деревне Каменка Чугуевского района, потом перебрались в Самаргу на север Тернейского. В 1932 году семья вынуждена была уехать в Китай. А через 20 лет, с помощью Международного Красного Креста, семья вместе с общиной, опять не по своей воле, перебралась в Бразилию».
В беседе нашей, состоявшейся благодаря дождю (Ульян сказал: «Кабы не дождь – ты никого б не нашел, все на работах»), участвовала и мать Ульяна – Степанида Федоровна, полтора месяца назад приехавшая в Дерсу из Боливии с последней группой общины. Она рассказывала: «Я-то родилась в Китае, а в Бразилии мы 22 года прожили, 4 места там сменили. А потом еще 30 лет в Боливии. В Бразилии с Ефремом Ероновичем поженились. Старшие-то дети мои «бразильянцы» – там родились, а младшие – «боливийцы». Всех их было у нас четырнадцать. Двое померли, а девять сынов и три дочери, слава богу, живы. А еще есть 73 внука и 40 правнуков». Ульян включается в разговор, обращаясь ко мне: «Знаешь, как весело жить, когда много родни!» На вопрос о его детях ответил: «У нас с Ксенией Федоровной 6 сынов – Федор, Ефрем, Фетис, Северьян, Филарет, Алексей и 6 дочерей – Анна, Кристина, Марфа, Глафира, Федосья, Агриппина. А еще 7 внуков есть».
О переезде в Россию Ульян рассказывает: «В Боливии к нам приезжали из посольства России, сказали, что есть программа по переселению соотечественников на родину. Оплатят проезд, багаж, по 120000 рублей на мужа и жену и по 40000 на детей. На родине дадут землю в собственность, дома, где жить. Мы решились. В феврале 2011-го через Москву прилетела в Приморье первая группа – 24 человека. Поселили нас в деревне Корфовка Уссурийского района в полупустой пятиэтажке в бывшей военной части. Приняли нас хорошо – с хлебом-солью. Добрые люди помогли с продуктами, семенами – например, предприниматель Галаев дал 20 мешков картошки. Потом вторая группа приехала – 30 человек. Стали обживаться. Купили технику, скот. Сработали 30 гектаров земли, данной в аренду. Вырастили урожай овощей, 80 тонн картошки накопали, 700 рулонов сена накосили. Хватило себе и на продажу, только вот не все продали – очень трудно здесь урожай сбыть. 20 тонн картошки и сейчас лежит там, в хранилище. Жалко. Гражданство российское получили через год. Прожили мы в Корфовке 1 год и 2 месяца. А потом в марте 2012-го зараз поднялись и всей общиной, 54 человека со скотом и техникой, переехали в Дерсу Красноармейского района. Хотели в Самаргу, откуда уехал дед с семьей в Китай, но не было ее в списке программы. Переезд дорого обошелся, под миллион рублей. Остался в Корфовке комбайн за 80 000 – не сумели вывезти».
Рассказывая о жизни в Корфовке, Ульян не жаловался ни на власть, ни на условия жизни – сказывается кровная вековая закалка к трудностям, а вот сожаления высказывал. На вопрос, почему уехали из Корфовки и почему именно в Дерсу, ответил: «Главное – там гарантий для основания жизни не было, так как в собственность землю не дали и не предвиделось». А потом рассказал, что много пороков мирских каждый день довелось видеть – курение, пьянство, мат, ругань. Да и в пятиэтажке-муравейнике что за жизнь для старовера, а домов своих не предвиделось. Вот и присмотрели Дерсу – в прошлом староверскую деревню, почти брошенную жителями, с пустыми домами, с заросшими бурьяном огородами. Главное – земли вокруг деревни целая долина на правом берегу речки Большой Уссурки (по-старому – Иман). Кругом тайга. И, что немаловажно, мирских людей почти нет. Да к тому ж здесь в Дерсу уже проживала семья староверов во главе с Федором Силантьевичем Килиным – тестем Ульяна, прибывших в 2009 году самостоятельно в Россию из Уругвая.
«Здесь мы ни матов не слышим, ни курения с пьянством не видим. А земля здесь какая, все растет, травы какие, а цветы аж смеются. Урожай даром дается – посадили, пропололи, огребли и ждем урожай. Ни болезни, ни червей, как в Боливии. Там земля красная, жара, влажность, все плохо растет, болезни, насекомые – посадки надо много раз ядом обрабатывать. И труда много, и дорого. Власти района встретили хорошо, обещали всю свободную землю около Дерсу отдать нам под пастбища, покосы, пашни. Поселили в пустующие дома, временно, пока построимся. По 50 соток огородов на семью посадили. Сена накосили 400 рулонов, это где-то 120 тонн – и себе хватит, ведь в каждой семье по 1–2 коровы, и 40 тонн обещал закупить у нас глава администрации района Игорь Верещак», – рассказывал Ульян.
На сегодняшний день общине Ульяна Мурачева властью района выделено в аренду на 1 год, с правом продления договора, 600 га земли под покосы и пастбища. 150 га рядом с Дерсу, 150 га рядом с деревней Островное (в прошлом Санчихеза) и 300 га около села Дальний Кут (в прошлом Вахум бэ). От Дерсу до Дальнего Кута и Островного 12 км. Староверы не понимают, почему землю в разных местах дали, ведь в долине около Дерсу почти 1000 га.
То, что это так, подтвердил глава администрации района Игорь Верещак: «Общее пятно земель вокруг Дерсу почти 1000 га. В этом году завершим программу территориального планирования Даль некутского сельского поселения (в том числе и Дерсу) и будет ясно, сколько здесь точно и чьей земли».
Дерсу с долиной – это островок среди тайги, входящий в состав национального парка «Удэгейская легенда», образованного в 2007 году. В связи с развитием экотуризма в национальном парке 54 га земли долины отдано под строительство пяти турбаз и одной взлетно-посадочной полосы. На сегодня вся свободная земля Даль некутского сельского поселения – 600 га – отдана в аренду староверам. На 3 года они освобождены от арендной платы по решению думы района. В собственность землю им можно передать только после межевания границ, а это не один миллион рублей стоит, за их деньги, ведь у района таких средств нет.
Самый острый вопрос сегодня – это заготовка дров к зиме. Но в тайге на территории национального парка, пока там не проведено межевание и не оформлены до конца юридически документы, любая хоз. деятельность запрещена, в том числе заготовка дров, уже браконьерство. Положение усугубляется спорной коллизией в отношениях между национальным парком «Удэгейская легенда» и общиной удэгейцев Дальнего Кута «Удэге».
«И межевание, и разрешение спорных вопросов должны решаться в Министерстве природных ресурсов России, но не решаются уже 3 года. Вот и парадокс – в тайге жить и без дров. А реши министерство природных ресурсов эти вопросы – и в нац. парке в лесохозяйственной зоне можно будет готовить дрова. А пока можно возить отходы с китайских пилорам из Рощино за 60 км за их счет, можно вылавливать «плавник» (бревна в реке), я договорился с владельцем спец. катера в сентябре начнем к берегу Дерсу тягать по воде, а по суше до дома пусть сами трактором тянут. Сложностей добавляет отсутствие моста через Большую Уссурку, есть только паром для легковых машин. Так что дрова с других мест только по льду довезешь, а это не раньше конца декабря. Вопрос острый, но без дров не оставим», – пообещал глава.
«Еще есть проблема с электроснабжением, – продолжил глава администрации. – В Дерсу есть дизель-генератор и свет только с 8 вечера до 12 ночи. Но, думаю, к зиме свет будет круглосуточно, так как объявили конкурс на нового энергопоставщика. И Дальний Кут и Островной в таком же положении, и их электрификация через ЛЭП намечена на 2015 год. Безвозмездно дали материал для строительства моленного дома. Оказываем помощь и в строительстве жилья в Дерсу. По краевой программе для переселенцев отводится 100 куб. м леса на корню. Четырем семьям из Уругвая пиломатериал уже привезли. И общине «боливийцев» обязательно выделим, а заявления с них уже собираем. Единственное, им самим нужно договориться с лесозаготовителями о доставке пиломатериала. Я в дела бизнеса не лезу».
На вопрос, каков объем пиломатериала получается из 100 куб. м на корню с учетом всех расходов на распиловку и доставку, ответил: «Кубов двадцать». Подумалось, двадцать кубов на дом никак не хватит, да и потери 80 куб. м...? Глава добавил: «Когда пошел пиломатериал в Дерсу, настроения жителей Дальнего Кута по отношению к староверам приняли негативный оттенок: «Им за что льготы, а мы?» Приходится разъяснять людям, чтобы не обострить отношения».
Известно, что дети староверов школ мирских не посещают, а учат их в общинах, и по поводу их обучения зам. главы по соц. вопросам Елена Голобокова пояснила: «Формально привязываем их к дальне кутской школе. Даем программу, договор, а по нему будет субсидия для реализации программы. Никакого давления в обязательности школы не будет, пусть учат на дому».
Было видно, что проблемами переселенцев власть района озабочена и делает все возможное для их решения. Вот только сил у района маловато – всего 10% бюджета зарабатывают сами, остальное дотации. Тут краевая помощь нужна, не говоря уж о федеральной.
Проблем у староверов Дерсу немало, но жалоб не было ни одной. «Лишь бы решилось самое главное – земля в собственность и жить общиной в деревне, храня веру свою, уклад и традиции, остальное трудом наживем, – говорит Ульян. – Но сегодня у нас сумнения большие, смогем – не смогем, пока главное на ноле, нет в нем плюсового. Поживем лет 5, а там решим че делать. А в Боливии еще братья остались и смотрят, как мы будем жить, потом решат: ехать – не ехать. Мы разведка рисковая, мы опыт. У всех староверов за рубежом есть желание ехать в Россию. И если потомки тех, кто покинул родину из Приморья, вернутся сюда, земли в Приморье не хватит...»
Слова, сказанные Ульяном, и досадно удручали, и одновременно внушали оптимизм. Я на миг представил, что возвращение всех «приморских» староверов в Приморье состоится и что вновь будут давать урожай брошенные сегодня сотни тысяч гектаров плодородной земли, вновь будет свое и вдоволь молоко и мясо, оживут брошенные и умершие деревни и край заселится истинно русскими людьми, ей-богу, глазам сделалось горячо. И будет непростительно, если Россия и в первую очередь мы, приморцы, и власть наша всех уровней провалим благое дело возвращения соотечественников на родину. Будем потом разводить руками: хотели как лучше, а получилось, как всегда», и ускоренно учить китайский язык...
Сегодня реальность такова, что население Приморья стремительно сокращается. Люди уезжают из-за низкого уровня жизни, безработицы и отсутствия перспектив. Богатый Владивосток – это еще далеко не все Приморье, и безумно дорогие стройки века к форуму АТЭС, с мостами, университетскими кампусами на острове Русский и международным терминалом аэропорта, конечно, хорошо, но жизнь остального Приморья и приморцев они не улучшат. Что дали или дадут эти потраченные сотни миллиардов рублей для жителей Дальнего Кута, Островного, Дерсу, где нет элементарного – электричества, и подведение его туда только планируется (!) в 2015-м, где люди отрезаны отсутствием моста, и в межсезонье, когда убран паром, а лед еще не встал, вообще живут как на острове, где, живя в тайге, не можешь готовить дрова из-за того, что московские чиновники плохо работают, где поля зарастают уже не бурьяном, а лесом, но в то же время нет работы и многие просто спиваются?! Это я к тому, что приморцы – сельское население и жители малых городов тоже нуждаются в программе только не переселения, а оставления на родной земле.
И все-таки жителям соседних с Дерсу сел надо быть выше обид и зависти и даже помочь, чтобы наши соотечественники из Боливии и Уругвая – «рисковая разведка», прижились здесь и обрели свое потерянное Беловодье, тем самым призвав староверческую общину Южной и Северной Америк к возвращению на родину.
«.... Отец наш, Ефрем Еро нович, шибко хотел в Россию, но постигла его сердечная болезнь, умер в Боливии. Лежит теперь в чужой земле», – негромко поведал Ульян. А потом, помолчав, вспоминал, как его старенький дед Ерон Степанович там, в Бразилии, собрав вокруг себя ребятишек, говорил: «Эх, детки, было б свободно время, тако, как раньше жили в России, я бы ни одного дня не жил в этой грязной тропике. Ах, Россия, вот где жизнь была – все растет, все цветет, и пасеки, и меды, и коровы скок молока дают, а здесь все плесенью пахнет», – и заплачет. Помолчит, утрет слезы и добавит: «Будет воззвание в Россию – без сумнения возвращайтесь. А придет тако время!»
Время «тако» пришло. А вот настоящее ли оно это время или блеф – жизнь покажет.
... Не этот ли пример жизнестойкости, трудолюбия и высокой нравственности наших соотечественников, сохранивших честь русского человека, уклад и традиции, не изменивших старой своей вере, гонимых и, наконец, обретающих вновь свою родину Россию, здесь в Приморье, и есть ариаднина нить и спасение для самого Приморья и приморцев из пучины заброшенности, разобщенности, оторванности от земли, национального самоуничижения и униженности, засилья чуждой либеральной культуры, сеющей безнравственность и безбожие, пучины, в которую и край и мы, приморцы, особенно русские, все больше погружаемся.
За эти 3 дня и 2 ночи начала августа 2012 года здесь в северо-приморской деревне Дерсу я как бы перенесся в другую эпоху и ощутил общинную русскую жизнь. Видел то, о чем только читал у А. Мельникова-Печерского, А. Черкасова и нашего приморца И. Басаргина. Слышал родную русскую речь, не засоренную матом и словесной шелухой новояза, дышал чистым таежным воздухом без табачных дымов, не видел пьяных и шатающихся без дела людей, не слышал криков и ругани, а, напротив, видел деловитых, расторопных, занятых работой мужиков и женщин, видел дружных, послушных и веселых в играх детей. Видел спокойные красивые русские лица с глазами, излучающими тихий свет нарождающегося потаенного счастья обретения вновь родины – своей России.
Эх, Россия-матушка, не будь мачехой, но будь к ним добра, не обмани их чаяний и надежд, не прогони их в очередной раз на чужбину, дай им землю, волю и законный покой и все тебе вернется сторицей, а Приморье будет богатым и русским.
Автор: Жебанов Ю.В.
Источник: Независимый информационно-аналитический журнал «Миграция XXI век», №4 (13), июль–август 2012
* * *
Компетентно
Ольга Полтева, начальник Управления государственной службы занятости населения Приморского края:
– С начала реализации государственной программы переселения соотечественников, с 2007 года, в Приморский край переехало более 2,3 тысячи участников программы и членов их семей. В основном это семьи из Узбекистана, Армении, Украины, Таджикистана, Казахстана, Киргизии, Молдовы, Беларуси. Есть переселенцы и из дальнего зарубежья, например, Боливии, Израиля.
Приморский край относится к территориям вселения категории «А», поэтому соотечественники получают по 120 тысяч рублей «подъемных» на участника госпрограммы и по 40 тысяч – на каждого члена семьи. Бюджет Приморского края выделил более 61 миллиона на подготовку временного жилья для них.
Изначально в программу попали три территории, куда могли переселиться соотечественники, сейчас география расширена, и принять их могут уже 16 муниципальных образований. Владивосток не входит в этот список, хотя заинтересованность людей переехать именно туда высока. Одна из целей программы – восполнить недостаток трудовых ресурсов. А во Владивостоке его нет. Напряженность на рынке труда – 0,1 человека на вакансию.
Община староверов из Боливии сначала переехала в село Корфовка Уссурийского района, им была выделена в аренду земля на берегу реки, чтобы они могли возделывать землю, а когда список территорий расширился и в него вошел Красноармейский район, они переехали туда, на свою историческую родину. Да и условия там более подходящие для их образа жизни.
Они могут очень хорошо работать с землей, лучше, чем кто бы то ни было. Это не простые переселенцы, это религиозная община, и, возможно, для таких людей, как они, должна быть предусмотрена подпрограмма, дающая им право на особые условия. Речь идет о возможности для них жить обособленно и о праве выделять им землю в собственность или длительную аренду, чтобы они могли заниматься фермерским хозяйством, что хорошо не только для этих семей, но и потребителей их продукции и экономики в целом. Они способны производить очень качественную и экологически чистую сельхозпродукцию, которой сейчас большой дефицит. К тому же это люди, сохранившие российскую культуру, язык, веру, живущие большими семьями, что также очень важно в условиях сложившейся демографической ситуации в России.
Что касается остальных переселенцев, иногда слышны упреки в том, что им предлагаются низкооплачиваемые рабочие места, не очень хорошие условия жилья. Но хочется обратить внимание – речь идет о добровольном переселении и обо всех условиях люди заранее знают. Им заранее известно, к какому работодателю они едут, сколько будут зарабатывать, в каких условиях жить. Мы предупреждаем, что будут определенные трудности, что участники программы окажутся в тех же условиях, что и подавляющее большинство населения. Мы поможем в элементарном обустройстве, ну а дальше живите самостоятельно. А после получения гражданства, а в рамках программы это происходит быстро, они могут стать участниками всех реализуемых госпрограмм в стране и получить равноправный доступ ко всем услугам. Врачи, подтвердившие свой диплом в России, могут, например, получить миллион рублей за переезд в сельскую местность. Люди могут взять ипотечный кредит на приобретение жилья и так далее.
Есть немало случаев, когда высококвалифицированные специалисты здесь, на Дальнем Востоке, подтверждали свою квалификацию и получали хорошую работу.
государство только узбеков, киргизов и проч. народности китайского происхождения ждёт на Всей территории, кроме маасковской области, а остальных будут планомерно и тщательно выживать до последнего ибо Всей Сибири, Уралу, Кавказу, Дальнему востоку уготована участь жизни народа Индии. Только доведя Славян и Коренных жителей Евразии до бесправия, забитости, нищенства Индийцев они спокойно смогут отдать в аренду всю территорию (как делала маасква на протяжении Всей своей истории правления Славянскими землями, т.е. с 17 века), банкирам и финансовым дельцам, представители которых периодически говорят о том, что у Славян слишком много земли и это не справедливо, поэтому необходимо оставить в живых только 10-15 млн. а землю поделить между англичанами, германцами, юсовцами, японцами и китайцами. Старообрядцы уезжали от маасковского геноцида и вернулись в маасковский геноцид. За 100 лет ничего не изменилось, 100 лет назад чекистов учили англичане строить законные концлагеря в Сибири, и сейчас – потомки англичан учат фсб и чиновников как законно выморить Славян с земель. А Старообрядцы нужны для прекрытия колосального массового ввоза и легализации узбеко-китайцев. К стати узбекам сразу дают прописку, регистрацию, официальную работу, и основной их части безпромедления – гражданство, при временном трудоустройстве в "управляющих жкх" ООО "рога и копыта". Проблема в том, что это государство, Очень хорошо знает, как нас выжить, а иностранцев завезти, оно с 15 века только этим и занималось, только флаги и куры на гербариях разные, а "люди" – мордва и их мотивы – поиметь золотишка и деньжат сейчас простейшими путями, уже давно одинаковые.
Ну-да!- 70 человек Старообрядцев, несколько сотен Украинцев и 180 тысяч узбеков(бежавших из китая 150-100 лет назад, как говорят Деды узбеки, которым я верю больше, чем этому государству, которое принимает даже законопроекты написанные Штатными сотрудниками ЦРУ, я молчу о учебниках истории – место них можно "Алису в зазеркалье" читать – эффект одинаковый: бред 100%, а так всё понятно. Извиняюсь перед сказкой.) Боюсь, что придётся старообрядцам китайский язык вспоминать, но им не привыкать, а нам только автомат Калашникова "учить" остаётся, "ускоренно", как написала автор. К стати в 90-е годы, узбеки вырезали коренных украинцев (проживавших во всяких ....-станах, до 18 века и считавшихся или коренным или близкородственным коренному населению) столь любезно приютивших несчастных "ходь" из китая и тибета, 100-150 лет назад. Интересно, что будет в 2090-х ? Хотя нет! – Нас раньше выживут! Старообрядцы, вы уезжали из Приморья, а вернулись в узбекистан. А какого геноцид цвета: чекистского или гомосексуальнодолларового, не всё ли ровно, нормальному человеку? Ибо человек не бывает, ни чекистом или фээсбэшником, ни гомосексуалистом или чиновником, ни банкиром.
